Источник:

Южно-Китайское море: международное право и геополитика

21.12.2022

Южно-Китайское море: международное право и геополитика

Международно-правовой режим Южно-Китайского моря давно является камнем преткновения между странами АСЕАН и КНР. Попытки урегулировать этот вопрос и договориться в международно-правовом и политическом формате предпринимались странами АСЕАН не один десяток лет. Наиболее важным и одновременно показательным периодом с точки зрения способности стран «десятки» и КНР договориться между собой по проблеме ЮКМ были 1990-е годы. После того как в 1995 г. КНР оккупировала риф Мисчиф, находящийся в исключительной экономической зоне Филиппин, Манила и Ханой настояли на необходимости выработки механизма противодействия экспансии НОАК в ЮКМ. Настойчивость Филиппин и Вьетнама привела к инициированию разработки Кодекса поведения сторон в ЮКМ, идея о котором была впервые озвучена в ходе 29-го совещания министров иностранных дел АСЕАН в июле 1996 года. В ходе 6-го саммита АСЕАН в Ханое в декабре 1998 г. было принято решение, о том, что Филиппины и Вьетнам берут на себя ответственность по разработке Кодекса. 

Однако предложение Вьетнама и Филиппин не получило согласия некоторых стран АСЕАН, особенно Малайзии. В ноябре 1999 г. в ходе неформального саммита АСЕАН Филиппины при поддержке Вьетнама предложили новую версию Кодекса. Отличительными чертами обновленного драфта стали призывы к совместному освоению архипелага Спратли, а также юридически обязывающий характер документа. Малайзия и КНР отвергли данную версию, заявив, что соглашение не должно иметь обязательную юридическую силу, затрагивать права сторон, упоминать географические названия территорий в ЮКМ, допускать внешнее вмешательство и апеллировать к проблеме суверенитета и территориальной целостности. После долгих переговоров стороны договорились принять Декларацию вместо Кодекса, что произошло во время 8-го саммита АСЕАН в Камбодже в ноябре 2002 года. Однако принятый документ не стал эффективным инструментом урегулирования территориальных споров между сторонами и, по своей сути, больше напоминает декларацию о намерениях. Бесплодность данных попыток была связана во многом с тем, что участвующие в конфликте страны пытались договориться лишь на региональном уровне, тогда как после подачи Филиппинами иска против Китая в международный арбитражный суд в Гааге о нарушении Китаем базовых норм и принципов Конвенции ООН по морскому праву 1982 года проблема приобрела глобальное измерение.

Кодекс поведения как панацея? 

Страны-участницы АСЕАН неоднократно поднимали вопрос о необходимости перехода от Декларации 2002 г., не принесшей ожидаемых результатов, к Кодексу поведения сторон в ЮКМ, который участники Ассоциации рассматривают как важнейший инструмент нормализации региональной обстановки. В действительности сторонам удалось добиться определенного прогресса в переговорах с КНР - в 2018 г. принят единый драфт документа. 

Однако, сами шансы на принятие итогового документа в обозримом будущем сталкиваются с некоторыми трудностями. Начать необходимо с того, что в 2018 г. при согласовании драфта КНР и АСЕАН поставили цель закончить переговоры по принятию Кодекса к 2021 году. Участники «десятки» рассчитывали, что председательство СРВ в Ассоциации в 2020 г. ускорит переговорный процесс. Однако в реальности этого не произошло, что, помимо уже существовавших проблем, было связано с пандемией COVID-19. Несмотря на трудности, стороны полны решимости совместно содействовать скорейшему подписанию Кодекса поведения в ЮКМ. Потому что на данный момент это считается чуть ли не единственным инструментом поддержания мирной и стабильной обстановки в ЮКМ.

За последнее время ситуация в ЮКМ дестабилизировалась еще сильнее, что в том числе связано с ростом напряженности в отношениях между США и КНР. При этом запуск в сентябре 2021 г. трехстороннего оборонного альянса с участием США, Великобритании и Австралии (AUKUS) будет способствовать росту напряженности в акватории ЮКМ. 

Международно - правовой статус вердикта Постоянной палаты третейского суда.

Ретроспектива событий вокруг иска Филиппин выглядит следующим образом. В январе 2013 г. Филиппины обратились к КНР через Посольство Китая в Маниле с уведомлением и исковым заявлением о возбуждении дела в международном арбитражном суде в Гааге против Китая в связи с нарушением им норм Конвенции 1982 года. Суть претензий Филиппин заключалась в том, что территориальные претензии Китая в ЮКМ превышают то, что дозволено всем странам, включая КНР, ратифицировавшим Конвенцию 1982 года, а потому являются незаконными, а сами действия Пекина в ЮКМ носят экспансионистский характер.

Применительно к проблеме ЮКМ Китай не смог доказать существование у него каких-либо «исторических прав», как это было сделано в свое время Россией в обоснование своих прав на СМП и Арктику. Но даже если бы он и сумел это сделать, в иерархии источников права приоритет имеют общепризнанные и ратифицированные нормы, принципы и договоры международного права, тогда как обычаи занимают последнее место и применяются только в отсутствии иных источников права. Китай не только ратифицировал Конвенцию ООН по морскому праву 1982 года, но и привел свое внутреннее законодательство в соответствие с Конвенцией. Соответственно, при любых противоречиях юридическую силу будут иметь именно нормы и положения Конвенции, а не декларируемого КНР в одностороннем порядке внутреннего правового обычая в виде «исторических прав» на территории ЮКМ.

На основании предложенного международно-правового анализа конфликта в ЮКМ можно вынести следующие обобщающие оценки. Решение Постоянной палаты третейского суда от 12 июля 2016 г. стало важным событием в эволюции международного конфликта в ЮКМ. Оно было вынесено со строгим соблюдением норм и принципов международного права, и провозгласило необходимость соблюдения Конвенции ООН по международному морскому праву 1982 года. На основании этого решения любые притязания КНР на акваторию ЮКМ со ссылкой на их особые «исторические права», не имеют правового обоснования. Конвенция Организации Объединенных Наций по морскому праву 1982 года будет и впредь играть важную роль в мирном урегулировании морских споров, в том числе в Южно-Китайском море.

Заключение: реально ли урегулировать конфликт в ЮКМ?

Подводя итог, необходимо подчеркнуть: для того, чтобы проблема ЮКМ вышла из стадии стагнации, сторонам необходимо заключить отдельный, причем – совершенно иной по своей сути и регулятивному потенциалу, международный договор. Его рабочим названием может стать Договор о разграничении морских пространств в ЮКМ. Основные положения документа в обязательном порядке должны включать следующие пункты. 

Первое - установление и закрепление четких географических границ в данной зоне, и проведение делимитационной линии, определяющей зоны ответственности, сотрудничества и суверенитета для каждого из участников конфликта в ЮКМ.

Второе - закрепление обязанностей каждой стороны соблюдать установленную линию разграничения морских пространств и не осуществлять какие-либо суверенные права или юрисдикцию прибрежного государства в морских пространствах за пределами этой линии. 

Третье - закрепление отдельных положений по вопросам рыболовства и эксплуатации трансграничных месторождений углеводородов в спорных акваториях. Хотя для реализации этих положений участникам конфликта предстоит немало потрудиться, данный акт будет обладать существенным регулятивным и правоприменительным потенциалом. За образец подобного международного соглашения можно взять уже упомянутый договор между Россией и Норвегией 2010 г. Лишь в этом случае Китай, ратифицировав подобный договор, не будет иметь оснований для непризнания и оспаривания решений международно - правовых инстанций.

Королев Александр Сергеевич

Кандидат политических наук

Комментарии

Добавить комментарий
Orientalia
Rossica
Российское
Востоковедение
XXI века
@ 2021 Orientalia Rossica
Политика кофеденциальности